«Усадьба Прончищевых кон.XVIII— нач.XIXвв»
В восточной части Калужской области, в десяти километрах от районного центра Ферзиково, по берегам небольшой реки под названием Мышега раскинулось старинное село Богимово.
Селом Богимово исстари владели Прончищевы, чей род известен с XV века. Родословная мелкопоместных дворян Прончищевых начинается с Ивана
Васильевича Прончищева, выехавшего из Польши на русскую службу к великому князю Московскому Ивану III, который пожаловал ему земли на левом берегу реки Оки близ Тарусы в 1488 году. В конце XVIII века родовое имение Прончищевых в сто ревизских душ достается Алексею Ионовичу Прончищеву — отставному секунд-майору, предводителю дворянства Тарусского уезда Калужской губернии. В своем родовом имении он затевает большое строительство. На высоком левом берегу реки Мышеги вырастает архитектурный ансамбль (сохранившиеся по сей день постройки имения Богимово возведены именно тогда).
В книге «Воспоминания о былом. Из семейной хроники 1770–1838 годов» правнучка А. И. Прончищева Екатерина Алексеевна Сабанеева пишет:
«Строения были капитальными; они были вытянуты, точно казармы, и представляли собой массу прочного домашнего кирпича, который, казалось, в огне не горел, и в воде не тонул. Строитель, повинуясь воле заказчика, не увлекался стилем или украшениями, а главными его целями были солидность и прочность
построек. Большой двухэтажный дом в 25 комнат, с двумя такими же флигелями, конный и скотный дворы — все это стояло лет 30 не беленным: хозяин говорил, что строению надо выстояться». Ансамбль как бы растворяется в неброской среднерусской природе, его пространство эмоционально насыщенно. Да и архитектура не лишена художественности, превращающей безмолвную громаду холодных камней в образ, кристаллизирующий в себе социальный и общественный быт эпохи. В результате Богимовоусадебные постройки воспринимаются как компактный архитектурный ансамбль, ибо в нем каждый элемент полностью подчинен единому целому.
Центральную роль главного дома в композиции ансамбля подчеркивает пилястровый портик с треугольным фронтоном. Глядя на выразительное решение фасадов монолитного здания, убеждаешься, что его проектировал мастер, действительно одаренный: пластическая разработка здания основана на вариации двух ведущих архитектурных мотивов — табернакля с парными медальонами и плоской лежачей ниши. Облик Богимова того далекого времени значительно отличается от современного. Е. А. Сабанеева писала: «Крестьянский поселок с ветхими избушками и плетневыми огородами тянулся вдоль течения реки
по обоим ее берегам. Недалеко от барской усадьбы, на полугоре, стояла ветхая деревянная церковь с кладбищем, немного ниже — домик священника, избы причетников. (…) Древние усадьбы в нашем Тарусском уезде строились скорее внутри уезда, по берегам рек, менее значительных, чем судоходная Ока. Такова была речка Мышега (Мышинга). Вверх по Мышинге являются крестьянские поселки-деревушки. Мышинга — не широкая река; то она выливается между лугами, то один из ее берегов вздувается горками, которые покрыты хвойным лесом, иногда осинником, иногда березником. Природа тут довольно миловидна…».
В 1702 году в селе Богимово родился и провел свои детские годы Василий Васильевич Прончищев, русский мореплаватель, лейтенант морского флота, исследователь Арктики, первооткрыватель полуострова Таймыр. В 1733 году он возглавил один из отрядов Второй Камчатской (Великой Северной) экспедиции и выехал в Якутск. В экспедицию с Прончищевым отправилась и его жена Татьяна Федоровна (урожденная Кондырева), ставшая первой в истории женщиной-полярницей.
За навигации 1735–1736 года Прончищев описал вместе с С. И. Челюскиным, штурманом III отряда, северное побережье Сибири от устья Лены до будущего пролива Вилькицкого. Умер В. В. Прончищев 29 августа 1736 года на полуострове Таймыр. Спустя 14 дней умерла и его жена.
Похоронены супруги в одной могиле, в устье реки Оленек. Алексей Владимирович Прончищев, внук Алексея Ионовича, в начале XIX века развел в Богимове регулярный парк с еловыми и липовыми аллеями, к сожалению, сегодня гибнущий.
За парком расположена Успенская церковь. Ее кирпичное здание не оштукатурено снаружи. Считается, что церковь моложе дома на два-три десятилетия.
Закладывал церковь еще Алексей Ионович Прончищев, а заканчивала уже в 1830 году его дочь Екатерина Алексеевна. Е. А. Сабанеева: «Екатерина Алексеевна Прончищева была строительницей нового храма в селе Богимове. Он выстроен частью иждивением прадеда Алексея Ионовича, частью ее. Когда богимовскую усадьбу перенесли на другой берег Мышинги, попросили дозволения и церковь строить на противоположном берегу вместо старой деревянной церкви.
Это стоило бабушке немало хлопот. Она с великим усердием занималась этим великим делом, очень удачно окончила его, посвятив на него несколько лет своей жизни. Новая богимовская церковь была окончена в царствование императора Николая I. Главный придел был во имя Успения Божией Матери; у нас этот день в семье было два праздника — храмовой и рождение моей матери 15 августа. (…) Храм богимовский был хорошей архитектуры; в нем было много соразмеренности. Окна тоже давали хорошее освещение, что в старинных сельских церквях редко встречалось; живопись была прекрасна; всем нравилась наша церковь. И соседи ее охотно посещали. Она стояла недалеко от нашей усадьбы на дороге в бабушкино имение. От дому почти до самой церкви была широкая липовая аллея».
Возможно, весной 1733 года в Успенской церкви венчались Василий Прончищев и Татьяна Кондырева. В 1899 году богимовский храм был капитально отремонтирован Е. Д. Былим-Колосовским. Позже облик храма был искажен пристройками советского времени, главка утрачена.
Жена Алексея Владимировича Варвара Петровна Прончищева была младшей сестрой князя Евгения Петровича Оболенского, одного из самых активных участников восстания декабристов. В 1821 году он стал одним из основателей Северного общества, принадлежал к его радикальному крылу. Участвовал в восстании на Сенатской площади.
Е. П. Оболенский после каторги на рудниках и ссылки продолжал заниматься общественной деятельностью в Калуге. Принимал участие в подготовке крестьянской реформы 1861 года. Умер он в 1865 году в Калуге.
Е. А. Сабанеева приходится племянницей Е. П. Оболенскому.
Алексей Владимирович и Варвара Петровна работали в воспитательном доме в Москве. В 1838 году они продали усадьбу Былим-Колосовским.
Первым владельцем Богимова из Былим-Колосовских был Дмитрий Васильевич, ведущий свой род из мелкопоместных дворян Полтавской губернии. Затем его вдова — М. А. Былим-Колосовская. До 1917 года усадьба принадлежала их сыну Евгению Дмитриевичу Былим-Колосовскому (1866–1935), который стал последним владельцем усадьбы. Имение Евгений Дмитриевич получил в наследство от своей матери. Мать Былим-Колосовских жила беззаботной жизнью, все прожила и детям оставила разоренное имение.
Е. Д. Былим-Колосовский вместе с крестьянами работал на полях своего имения, разбил отличную пасеку и производил отменный мед. В 1915 году он состоял председателем Тарусской земской управы. Его хозяйство вела Аменаиса Эрастовна (Нина Орестовна) Чалеева, происходившая из небогатых дворян Солигаличского уезда Костромской губернии. Одно время она преподавала курс маслоделия и сыроварения в сельскохозяйственной школе села Зазуленец под Бердичевом и случайно познакомилась с сестрой Евгения Дмитриевича Анной. Анна Дмитриевна поведала новой знакомой о смерти матери, о разоренном богимовском имении и пригласила погостить. Чалеева согласилась. В Богимове она увидела богатые постройки: каменные скотные дворы, амбары, погреба, большую ригу, огромный дом в два этажа, а третий подвальный. Но все эти постройки были в ужасном виде. Стены облуплены, крыши худые. Везде паркетные полы, большие комнаты, зал с хорами для музыкантов, старое разбитое фортепиано, старинная неуклюжая мебель. Но Чалеевой так понравились и дом, и парк, что она решила остаться и помочь поднять хозяйство, подобрать скот. Понемногу начали обустраиваться: ввели шестиполку, завели породистый скот. Потом решили часть дома отдавать под дачи.
Е. Д. Былим-Колосовский любил животных. По двору без привязи ходили баран и теленок, причем баран всех бодал. Бегал по двору и жеребенок-сосунок, спасенный дачниками: они выкупили его у крестьянки, которая хотела его умертвить, чтобы лошадь была сильнее и лучше работала в поле. Была в Богимове и «милая собачка» Фингал, как звал ее Антон Павлович Чехов. И действительно, Фингал был всеобщим любимцем, часто сопровождал писателя в его прогулках за грибами или на рыбалку.
Иногда из деревни приходил тот или иной мужик и говорил:
— Барин, Ваша собачка моего теленка заела. Тогда Евгений Дмитриевич доставал деньги и отдавал за теленка вдвое больше.
В полуподвале барского дома жил старый садовник Михаил. Зимой Михаил топил старые амосовские печи, летом выращивал овощи и фрукты в саду и в огороде. И частенько ворчал:
— Разве это барин — живет во флигеле. Какой это барин! Глаза б не видели.
Аменаиса Эрастовна Чалеева стала прототипом Любови Ивановны из повести Чехова «Дом с мезонином»: «Это он говорил про свою подругу, Любовь
Ивановну, жившую с ним вместе во флигеле. Я каждый день видел, как эта дама, очень полная, пухлая, важная, похожая на откормленную гусыню, гуляла по
саду, в русском костюме с бусами, всегда под зонтиком, и прислуга то и дело звала ее то кушать, то чай пить. Года три назад она наняла один из флигелей под дачу, да так и осталась жить у Белокурова, по-видимому, навсегда. Она была старше его лет на десять и управляла им строго, так что, отлучаясь из дому, он должен был спрашивать у нее позволения. Она часто рыдала мужским голосом, и тогда я посы-
лал сказать ей, что если она не перестанет, то я съеду с квартиры; и она переставала».
Е. Д. Былим-Колосовский в 1901 году женился на внучке известного декабриста С. Н. Кашкина (1799–1868) Ольге Николаевне Кашкиной. Е. П. Оболенский и С. Н. Кашкин приходились друг другу двоюродными братьями. Мать Е. П. Оболенского — Анна Евгеньевна Кашкина, отец С. Н. Кашкина — Николай Евгеньевич Кашкин.
У Евгения и Ольги Былим-Колосовских были дети Николай, Татьяна, Олег, Мстислав, Георгий.
Летом 1991 года, когда в Богимове отмечалось столетие со времени пребывания Чехова в Калужском крае, приезжали на родину деда внучки. Часто бывает в Богимове Андрей Георгиевич Колосовский-Кашкин — внук Евгения Дмитриевича.
На фасаде усадебного дома в память о пребывании в Богимове А. П. Чехова установлена мемориальная доска:
«В этом доме с 18 мая по 4 сентября 1891 года жил великий русский писатель Антон Павлович Чехов».
В начале мая 1891 года семья Чеховых поселилась на небольшой дачке в Алексине. Художник Исаак Левитан и учительница московской частной гимназии Лидия (Лика) Мизинова решили навестить своего друга. Плыли на пароходе по реке, там они познакомились с молодым богимовским помещиком. На
следующий день Былим-Колосовский пригласил всю компанию к себе, прислав в Алексин две тройки.
«То, что мы встретили там, превзошло наши ожидания, — вспоминал Михаил Павлович Чехов, брат писателя, — мы попали в старинную, запущенную усадьбу Екатерининского времени, с большим двухэтажным домом, в котором комнаты были так велики, что наша мать Евгения Яковлевна, чтобы пройти из одной комнаты в другую, присаживалась в пути на стул отдохнуть. Антону Павловичу здесь очень понравилось. Около дома тянулся громадный вековой парк с бесконечными липовыми аллеями, поэтическая речка с мельницей и нависшими берегами, рыбная ловля — все это пленяло и было так великолепно в своей запущенности, что Антон Павлович, не раздумывая долго, нанял у Былим-Колосовского большой дом, и мы на другой же день переехали туда на новую дачу».
«Ликуй ныне и веселися, Сионе!.. Я познакомился с некиим помещиком Колосовским и нанял в его заброшенной, поэтической усадьбе верхний этаж большого каменного дома. Что за прелесть, если бы Вы знали. Комнаты громадные, как в благородном собрании, парк дивный, с такими аллеями, каких я никогда не видел, река, пруд, церковь для моих стариков и все, все удобства».
Чехов — А. С. Суворину. 18 мая 1891. Богимово.
«Я перебрался на другую дачу. Какое раздолье! В моем распоряжении верхний этаж большого барского дома. Комнаты громадные; из них две величиною с Ваш зал, даже больше; одна с колоннами; есть хоры для музыкантов. Когда мы устанавливали мебель, то утомились от непривычного хождения по громадным комнатам. Прекрасный парк; пруд, речка с мельницей, лодка — все это состоит из множества подробностей, просто очаровательных. Если Вы вздумаете приехать ко мне, то вот Вам маршрут: Москва, из Москвы с двенадцатичасовым ночным поездом в Тулу (брать билет до Алексина), в Туле пересадка на поезд, идущий в Калугу; прибыв утром в Алексин, Вы спрашиваете, где ямщик Гущин; сей человек довезет Вас к нам на паре с колокольчиками; рессорных экипажей нет, но Гущин не трясок. От Алексина до Богимовки, где мы живем, 8–10 верст; если же с Вами
будет только ручной багаж, то путь можно устроить покороче, ибо в 4-х верстах от нас есть полустаночек».
Чехов — А. С. Суворину. 20 мая 1891. Богимово
Работа Чехова в Богимове шла плодотворно. Он вставал до рассвета, пил крепкий кофе и садился за письменный стол. В первые три дня недели Антон Павлович работал над книгой очерков «Остров Сахалин» (в июле — октябре 1890 года Чехов путешествовал по Сахалину), с четверга принимался за повесть «Дуэль», а по воскресеньям писал маленькие рассказы. «В это лето я много сделал, — сообщал он в одном из писем. — Если б еще одно такое лето, то я бы, пожалуй, роман написал…»
За лето писатель познакомился почти со всеми крестьянами Богимова. Узнав, что Чехов врач, богимовские крестьяне и жители соседних деревень стали обращаться к нему за медицинской помощью. В июне 1891 года Чехов учредил в Богимове фонд в пользу больницы, которую собирались построить в этой деревне, и сделал первый взнос в него.
«Живем мы в Tарусском уезде Калужской губ.,в селе Богимове, в усадьбе некоего молодого барина…
Громадный дом, отличный парк, неизбежные виды, при взгляде на которые я обязан почему-то говорить: “Ах!”, речка, пруд с голодными, любящими попадаться
на удочку карасями… И прогулки по вечерам. Занимаюсь я своим Сахалином и в промежутках, чтобы не уморить свое семейство голодом, ласкаю музу и пишу рассказы. В одной усадьбе с нами живут: зоолог Вагнер с семьей и Киселевы, но не те Киселевы, а другие, не настоящие. Вагнер ловит козявок и пауков, а Киселев-отец пишет этюды…»
Чехов — М. В. Киселевой. 20 июля 1891. Богимово
Семья Чеховых занимала второй этаж главного дома, а на первом этаже жила семья художника Александра Александровича Киселева.
А. А. Киселев — русский живописец-пейзажист, активный участник Товарищества передвижных художественных выставок, одна из известных его картин — «У мельницы». В Богимове в 1890–1891 годах также бывали известные художники М. Х. Аладжалов, Архитектурный декор усадьбы Флигель баня В. В. Переплетчиков
Жизнь в Богимове и впечатления от поездки в соседнюю усадьбу Даньково, а также богимовский дом, его хозяин и огромный зал с колоннами нашли свое
отражение в небольшой повести Чехова «Дом с мезонином». «Это было 6–7 лет тому назад, когда я жил в одном из уездов Т-ой губернии, в имении помещика Белокурова, молодого человека, который вставал очень рано, ходил в поддевке, по вечерам пил пиво и все жаловался мне, что он нигде и ни в ком не встречаетсочувствия. Он жил в саду во флигеле, а я в старом барском доме, в громадной зале с колоннами, где не было никакой мебели, кроме широкого дивана, на котором я спал, да еще стола, на котором я раскладывал пасьянс. Тут всегда, даже в тихую погоду, что-то гудело в старых амосовских печах, а во время грозы весь дом дрожал и, казалось, трескался на части, и было немножко страшно, особенно ночью, когда все десять больших окон вдруг освещались молнией» (А. П. Чехов.
«Дом с мезонином»).
Е. Д. Былим-Колосовский стал прототипом помещика Белокурова, одного из героев повести. «Он [Белокуров] говорил о том, как много приходится работать, когда хочешь стать образцовым сельским хозяином» (А. П. Чехов. «Дом с мезонином»).
В усадьбе Богимово, действительно, стояли стол, на котором Чехов раскладывал пасьянс, и большой диван. На спинке этого дивана Михаил Павлович, брат Антона Чехова, написал стихотворение:
На этом просторном диване,
От тяжких трудов опочив,
Валялся здесь Чехов в нирване,
Десяток листов исстрочив.
Здесь сил набирался писатель,
Мотивы и темы искал.
О, как же ты счастлив, читатель,
Что этот диван увидал!
Оригинал стихотворения, к сожалению, не сохранился. Спустя время, столяр, ремонтировавший диван, снял поверхность, на которой было написано стихотворение.
Описан в повести и парк с еловой аллеей соседнего с Богимово имения Даньково, где и находился дом с мезонином.
«Однажды, возвращаясь домой, я нечаянно забрел в какую-то незнакомую усадьбу. Солнце уже пряталось, и на цветущей ржи растянулись вечерние тени. Два ряда старых, тесно посаженных, очень высоких елей стояли, как две сплошные стены, образуя мрачную, красивую аллею. Я легко перелез через изгородь и пошел по этой аллее, скользя по еловым иглам, которые тут на вершок покрывали землю.
Было тихо, темно, и только высоко на вершинах коегде дрожал яркий золотой свет и переливал радугой в сетях паука. Сильно, до духоты пахло хвоей. Потом я повернул на длинную липовую аллею. И тут тоже запустение и старость; прошлогодняя листва печально шелестела под ногами, и в сумерках между деревьями прятались тени. Направо, в старом фруктовом саду, нехотя, слабым голосом пела иволга, должно быть, тоже старушка. Но вот и липы кончились; я прошел мимо белого дома с террасой и с мезонином, и передо мною неожиданно развернулся вид на барский двор и на широкий пруд с купальней, с толпой зеленых ив, с деревней на том берегу, с высокой узкой колокольней, на которой горел крест, отражая в себе заходившее солнце. На миг на меня повеяло очарованием чего-то родного, очень знакомого, будто я уже видел эту самую панораму когда-то в детстве. (…)
Для меня, человека беззаботного, ищущего оправдания для своей постоянной праздности, эти летние праздничные утра в наших усадьбах всегда были необыкновенно привлекательны. Когда зеленый сад, еще влажный от росы, весь сияет от солнца и кажется счастливым, когда около дома пахнет резедой и олеандром, молодежь только что вернулась из церкви и пьет чай в саду, и когда все так мило одеты и веселы, и когда знаешь, что все эти здоровые, сытые, красивые люди весь длинный день ничего не будут делать, то хочется, чтобы вся жизнь была такою. И те-перь я думал то же самое и ходил по саду, готовый ходить так без дела и без цели весь день, все лето»
(А. П. Чехов. «Дом с мезонином»).
С установлением советской власти помещики начинают продавать свои имения разбогатевшим крестьянам-предпринимателям. Даньково купил калужский купец Грибанов и истребил еловую аллею, описанную Чеховым в повести «Дом с мезонином».
Подобные события найдут свое отражение и в пьесе Чехова «Вишневый сад».
Продал свое имение и Былим-Колосовский, потом снова выкупил, но в 1918 году имение Богимово было национализировано. Былим-Колосовских выгнали из дома, не позволив собрать вещи. После революции в Богимове расположилась земледельческая коммуна имени Ильича. Потом там создали колхоз «Коммуна Ильича».
Новую власть Былим-Колосовские встретили безропотно, жили вначале на ковригинских дачах, близ вокзала станции Алексин.
В начале 1919 года Е. Д. Былим-Колосовский назначается заведующим крупного государственного хозяйства в Богучарове. В марте 1920 года от сыпного тифа умирает его жена. Похоронив в Алексине жену, Былим-Колосовский переезжает с детьми под Тулу, где заведует пчелопасекой, принадлежавшей военному ведомству.
В 1921 году калужская газета «Коммуна» писала: «В Богимовской волости Тарусского уезда, в имении, когда-то принадлежавшем Е. Д. Былим-Колосовскому,
Богимовский волисполком решил раздать имевшуюся там мебель гражданам соседнего села Слободки, причем лучшие вещи были оставлены для членов волисполкома.
Узнав о таком распределении, крестьяне явились в имение, растащили всю мебель, поломали и испортили полы дома ломами. К сожалению, приходится сознаться, что мы все еще дикари. Такая безрассудная выходка ни больше ни меньше как варварство».
В 1925 году он уезжает в Кисловодск, где занимается сыроварением. Затем он едет в Гудауту, где разводит персиковый сад, вскоре преобразованный в совхоз.
Умер Евгений Дмитриевич в Гудауте в 1935 году. В 30-е годы ХХ века в бывшем имении разместилась психколония, затем реорганизованная в отделение областной психбольницы. В 2005 году больницу перевели в Ферзиково. И бывшая усадьба стала бесхозной.
Но в конце 2016 года администрация муниципального района «Ферзиковский район» заключила договор о передаче имущества («Усадьба Прончищевых кон. XVIII — нач. XIX вв»), отнесённое к объекту культурного наследия (памятникам истории и культуры) в безвозмездное пользование на 10 лет благотворительному фонду «СоБытие». Усадьба будет жить!
